В ночь с 22 на 23 июня на сцену «Нашего фестиваля» вышли мастодонты российской рок-сцены в союзе с омской рок-группой «Пасаш». Мы успели пообщаться с Павлом Редько («Пасаш»), Артуром Беркутом, Сергеем Мавриным («Ария» и др. музыкальные проекты) и Дмитрием Борисенковым («Чёрный обелиск») буквально перед самым выступлением музыкантов на площадке фестиваля.
Как и у предыдущих хедлайнеров, график у рокеров очень плотный. По воспоминаниям Беркута, самый длинный перерыв в выступлениях был в период ковида. Ни до, ни после, музыканты не успевали перевести дух, как появлялись новые планы.
Далее в материале прямая речь Артура Беркута — А, Павла Редько — П; Сергея Маврина — С; Дмитрия Борисенкова — Д.
— Настрой у нас потрясающий! Мы прилетели сегодня утром, весь день проспали. Вечером вышли, послушали, как ребята играют. Впрочем, мы и из окна их прекрасно слышали (смеются). Мероприятием очень довольны. Но наша-то программа ещё только впереди, так что мы пока настраиваемся.
Расскажите, как вообще получилось, что вы объединились?
А: Я думаю, что нас объединила Марият Мухина. Я решил заняться здоровьем и пришёл в клинику «Оригитея».
П: Вообще, эта история началась даже ещё раньше. Когда мы с Марият играли свадьбу, роль моего отца на церемонии исполнял Бари Алибасов. Позже он познакомил меня с музыкантом и продюсером Игорем Сандлером, а тот однажды предложил вместе поздравить Артура Беркута с юбилеем. Так мы познакомились с Артуром, и потом он выбрал клинику Марият. Это был 2022 год. У меня всегда была мечта о своей группе, но я всё не решался. А тут мы начали общаться и в скором времени решили сделать совместный проект. Дали концерт в омском «Викинге», потом в Филармонии, а потом закрепили успех в Москве.
А как вы узнали про «Наш фестиваль»?
П: Так Руслан – мой одноклассник. Он и пригласил. Я боялся, что эти даты у музыкантов будут уже заняты, но всё так совпало, что все оказались свободны. Наверное, потому что мы ещё в январе договаривались (смеется). И вот мы здесь!
А есть сейчас такая тенденция, что известные, именитые рок-музыканты стали в целом ближе к публике? Ведь «Ария», например, не выступала в Омске с середины нулевых и сам концерт выглядел совсем иначе…
А: Вообще всё от человека зависит. Я считаю, что мы — люди простые, а все эти атрибуты звезды — это как-то неправильно.
Д: Есть те, кто хочет быть какой-то недоступной звездой, с охраной, с отдельным автомобилем. Их право, конечно…
С: Сейчас артисты могут приехать на фестиваль, выступить, а потом остаться там тусить ещё на два дня. Я и сам раньше такое практиковал.
А в жизни вы такие же, как на сцене? В поступках, в решениях?
Д: Человек либо такой, какой есть, либо играет роль. Если играть роль рокера, то вон, мы сейчас можем с Артуром пойти и телевизор из окна выбросить. Только кино досмотрим (смеется). Для меня не стоит вопрос профессии, в которой ты должен чему-то соответствовать.
Как сейчас с конкуренцией на рок-сцене?
А: Мне кажется, ещё лет пять назад конкуренция какая-то чувствовалась. Что вот, мол, есть другие ребята, которые играют такую же музыку, и не надо с ними устраивать совместные выступления, надо делать своё. А сейчас мы считаем, что надо собираться вместе на концертах, на фестивалях, радовать зрителей.
Д: Однозначно. И надо помогать другим, ничего сверхъестественного в этом нет. У нас и раньше были попытки объединяться с какими-то командами, но в итоге все собирались и напряженно смотрели друг на друга. Типа: «так, кто сегодня хедлайнер, а кто на разогреве? Сегодня мы звёзды!». Сейчас такого нет и это хорошо. Другой вектор появился.
Что вас вдохновляет все эти годы?
С: У всех разное. Меня в целом жизнь вдохновляет. Ещё пока доставляет удовольствие. Хотя бывает, конечно, по-разному.
Д: Бывают и такие состояния, что хочется всё бросить и сказать: «да гори оно огнем», но это быстро проходит. Утром просыпаешься и думаешь: «а не так уж всё и плохо».
Есть ощущение, что ещё не всё сыграно?
А: Я скажу иначе. Если появляется ощущение, что сыграно ВСЁ, нужно на время всё в сторону отложить и уехать куда-нибудь. Хоть в лес, хоть на рыбалку. Обычно те, кто пишут музыку и слова для нового альбома и привносят свежие идеи, берут какой-то брейк, расслабляются и тогда всё получается. Когда сидишь и ждёшь, вдохновение не приходит почти никогда. Иногда нужно просто всё отпустить.
Д: А бывает и так, что музыка уже крутится в голове и её невозможно не сделать. Она не будет давать спать, есть, отдыхать. Или рождаются слова, и надо срочно брать телефон и записывать. С текстами в принципе работать гораздо сложнее.
Что обычно появляется первым – текст или музыка?
Д: Порой они появляются чуть ли не одновременно. Тогда всё пишется очень быстро. Но если, например, сначала появляется музыка, на неё нужно сидеть и планомерно завязывать текст. Причем, отдельно от музыки текст может выглядеть простецким, а в связке обретать глубину.
А: Это у тебя так (Дмитрию), но у всех же по-разному…
А у вас как?
А: У меня то же самое (все смеются). Бывает, и мелодия спать не даёт, крутится в голове. Или текст. Или риффы. Меня это даже бесит, потому что невозможно расслабиться.
Д: Как бы прискорбно это ни звучало, но это всё-таки работа. Как художник, который по одному мазочку пишет полотно, так и мы, выкладываем строки песен, ловим мелодии, соединяем.
Как вы относитесь к фанатам, которые встречают вас где-нибудь на улице и просят фотку или автограф?
Д: Если человек адекватный, то всё прекрасно, но попадаются-то разные. С годами просто вырабатывается определенный навык общения с неадекватами, чтобы они быстрее уходили по своим делам.
А: Я вполне нормально отношусь. Но меня часто путают с другими людьми. Например, с Юрием Гальцевым. Недавно в самолёте я дал автограф от имени Юрия Лозы. Ко мне обратилась женщина и попросила подписать ей «Ларисе от Юры». Хотя я доказывал, что я не Лоза. Но меня это даже смешит, что тут такого. Всяко бывает.
Пожелаете что-нибудь читателям на прощание?
А: Я желаю всем слушать хорошую музыку. Такую музыку, как, например, «Чёрный обелиск».
Д: Вот ты лизнул опять, конечно (все хохочут).
А: Ну хорошо, слушайте Артура Беркута!
С: Всем хорошего настроения!
